Незважаючи на провокативні обстріли російськими окупантами Енергодару, учасники місії МАГАТЕ 1 вересня потрапили на Запорізьку АЕС, а повернувшись, очільник організації Рафаель Гроссі сказав, що побачив «ключові речі». Президент Володимир Зеленський розкритикував заяву Гроссі, зазначивши, що той не зробив головного – не закликав росіян залишити станцію.

А 2 вересня Дмитро Орлов, міський голова Енергодара, опублікував у Facebook лист, який йому надіслала містянка.  

«Імені не називаємо заради її безпеки. Бо жінка перебуває та працює в окупованому місті. Все про що вона пише - справжній крик душі. Надаємо мовою оригіналу. Без правок і змін - так, як воно є насправді. Так, як болить людям», - вказав мер.

«Мы живы. Вчера был ад. Сегодня тишина. Даже ночью. Последний раз стреляли около 10 вечера. Еще предстоит посчитать и оплакать всех погибших, натянуть пленку и вставить фанеру во все выбитые окна, помахать в след всем, кто уехал вчера и уедет в ближайшие дни… Надеемся, что вчерашний кошмар не повторится.

Стреляли с 5 утра из разных орудий из разных мест. Плюс гроза прямо над городом. Сначала били по станции, промзоне, гаражам и садам.

Леса больше нет. Его сожгли со всех сторон. Часов в 6 гроза прекратилась, но начали бить по городу. Муж на телефоне со своими сотрудниками. Все пишут кто что видит и слышит и как понимает. Они собирались на работу, но муж их остановил до выяснения обстоятельств.

Часов в 10 немного притихло и некоторые люди побежали кто куда. Кто с собаками на улицу, кто по делам (хотя какие могли быть дела в этом аду?!).

Пришли первые официальные сообщения о разрушениях и погибших. Потом снова началось. Над городом летали вертолеты и стреляли. Часа в 2 в город вошли танки. Мы сами их не видели, но они проехали по Курчатова до водозабора и там где-то спрятались.

Потом приехала комиссия и шоу затихло. Мы поели и вернулись в коридор - вытащили шкаф с консервацией, чтоб можно было там спать вдвоем. Оказалось, что консервации так много! Не ожидала.

Весь вечер пролежали на кровати с мобилками - дети звонили наперебой и новости. Такие «мелочи» как остановка блока 5, обесточение блока 2 и снижение нагрузки на 6 уже не пугали. Пропала ненадолго вода. Потом появилась. Ночь была тихой. Совершенно тихой.

Муж ушел на работу. Я дома. Коты ходят в сбруе, чтоб их можно было пристегнуть к поводкам. Все.

Я не жалуюсь и не жду, что кто-то нас пожалеет. Идет война и люди гибнут каждый день и каждый час. Каждую минуту разрушаются чьи-то дома, сгорают машины, на которые люди копили деньги годами.

Уже 191 день. Мирные дни они такие одинаковые. Так похожи один на другой: работа, домашние хлопоты, вечер в кругу семьи… Это не запоминается, сливается в недели, месяцы, годы спокойной жизни. Что-то радует, что-то огорчает, большая часть проходит незаметно. И вот война. И всё. И уже никогда не будет как было! И приходит запоздалое понимание того, как замечательно мы жили, даже когда было скучно и казалось, что все не совсем так идет, как хотелось бы. Теперь все не так! И понимаешь, что раньше было замечательно хорошо! Но этого уже нет. И каждый день страшен по своему.

Я знаю, что Мариупольцы жили в аду месяцами, Харьков под обстрелами полгода. Многие города и села … их просто нет. Рядом с этим наш вчерашний ад - просто страшный эпизод.

Но. Есть одно маленькое но. Все это, вся эта перекрестная стрельба из всего и вся шла без противника, без сопротивляющегося населения - просто fire show для устрашения комиссии МАГАТЭ и для видеоролика в рашистских СМИ.

Не было никакой диверсионной группы, никаких дронов, никаких партизан и даже никакой группы жителей, которые хотели бы «открыть» глаза той самой комиссии. Наш город лежит под ними уже полгода и, зная, что он лежит на гигантской бомбе, не шелохнется. В этом мне видится особенный ужас и бесчеловечность! Теперь точно все.»